Джудун Энтерпрайз. Mark 3

– У всех по-разному с осознанием стазиса. – Оридорму утешил фиолетового Ноль-Ноль-Три. – Кто-то вообще не помнит, кто-то сны смотрел, кто-то думал весь стазис одну мысль, как заклинивало. Представляешь, как худо было тем, кто думал: “Я чешусь!”. И не мог почесаться.
Я тоже чешусь, аж чешуя дыбом. Кажется… кажется, кролик всё же… Слушай, тут Время рассыпалось! Ой, что будет! Мне хвост открутят! Особенно если у людей начнут расти молочные зубки вторым рядом… Или вино вдруг помолодеет, почему-то они очень болезненно к такому относятся. 100 лет туда, 100 лет сюда – это же такая малость! Не понимаю их. По мелочам психуют.

Оридорму снова вооружился дрожащей веточкой-уловителем и забормотал:

– Точечное. Отсюда не очень ловится… Но единого поля нет, точечные изменения, хаотично-прерывистые. Нет единого сценария. Одно так, другое эдак. Замкнутое пространство. Чепуха… Дом до начала строительства вряд ли откатит. А вот вино… Как повезёт. Или дуб из жёлудя, но это было бы смешно! Это пример из учебника, а они никогда не сбываются. Ноль-Ноль-Три, готовься отступать, если что! Судя по интенсивности вспышек, надолго это не затянется! Знаешь закон? Если медленно и помаленьку, то надолго. Если быстро и сильно, то на короткое время. Здесь второй случай, по прибору. Может, и уборкой не надо будет заниматься. Ненавижу песок подметать. В пустыне.

4 лайка

— Ы-ы-ы, чего? Что происходит? — не понял драктир, уже успевший безвозвратно позабыть и про кролика, и про часы с песком и временем. — Отступать? Уборкой заниматься? — при последних словах фиолетовая рожа крайне красноречиво отразила высшую степень неприязни к подобного рода занятьям.

Теперь он и сам понимал, что творится здесь нечто весьма необычное. Хвост ходил из стороны в сторону, как заведённый, а шипастый гребень на нём стоял торчком от напряжения.

4 лайка

На большую… ладошку и глаза Лигнит обратил внимание сразу, как увидел незнакомку - дворфийка обладала идеальными, на его взгляд, пропорциями, а когда заговорила и бард увидел ее движения и жесты - то совсем потерял голову.
Наге Мелоди было, пожалуй, далеко до Чейзи. При всей своей естественности и женственности что-то в артистке неумолимо уступало блондинке с пылающими на кончиках волосами.
Лигнит вздрогнул от неожиданного хлопка - удар у Чейзи был точный, выверенный, хорошо поставленный. Идеальный.
Лигнит хотел было выдать очередной экспромт на эту тему, но тут лицо его вытянулось, а глаза на миг стали похожи на блюдца. Из кухонной двери в зал

Бард овладел собой в секунды, встал так, чтобы Чейзи оказалась позади него, вооружился какой-то двузубой вилкой со стола и принял оборонительную стойку.
– Это что ещё, б**, такое?
Суккубы подняли визг и разбежались кто куда, их примеру последовали некоторые гости, причём многие мужчины визжали погромче женщин.
Представление на сцене шло своим ходом, протокан [каво??] невозмутимо топал в центр зала. Чтобы всё сгорело в тени его усов, видимо.

4 лайка

– Доказательство зигзагообразности обратной и прямой эволюции! – восхитился Оридорму. – Нет, не у людей эволюции, Ноль-Ноль-Три, не обращай на них внимания, они просто боятся всего нового, точнее, хорошо забытого старого. Вот ЭТО вот! – и бронзовая ящерица ткнула когтем в сторону неспешно ползущей древности.

– Теория такая, особенно заметно на этих Insects. Сперва оно маленькое, потом большое, потом снова маленькое, потом снова большое. Зигзаги эволюции отражаются на размерах существа. Возможно, сейчас они как раз пребывают в «крохотной» форме. И впереди очередная фаза роста. Их прошлое так или иначе является их будущим, а будущее – прошлым. Здорово, да? Меня на бесплатное должны перевести за столь очевидное доказательство! Но… что-то подсказывает, что совсем исключить могут.

– Эээээ… люди и другие смертные создания, чего вы орёте? – не понимала бронзовая ящерица. – Они не были плотоядными. И вряд ли станут – вы им всякий аппетит отбиваете! Чем знамениты тараканы? А это они ведь, да? Неизгоняемостью, вездесущностью и противностью. Мебель не выносят, это клопы делают, по моим энциклопедическим источникам. Побегают и пройдут. Наверное. Всё под контролем! – эту последнюю фразу Оридорму помнил слишком хорошо, всё время приходится её на работе повторять, даже если контроля никакого и нету и всё летит в адские бездны. Морду лица надо сохранять в любом случае!

– Ноль-Ноль-Три, если что, не отставай, когда будем удирать отсюда, иначе потеряешься. – снова предупредил влипший по самые кончики рогов бронзовый «работничек», которого не зря именовали в Академии «Стажёром Понедельником». Не только за проваленное вступительное испытание на бесплатное место первого курса, когда он вместо доказательства пластичности Времени и демонстрации на учебной модели «семи пятниц на неделе» – выдал семь понедельников на неделе и не на учебной модели, а во всех окрестных районах реальности. От семи понедельников подряд уровень депрессивности и эмоциональной подавленности вырос неимоверно, а соискатель был показательно выставлен с вступительного экзамена вон. И принят на платное, разумеется. Откуда сейчас тоже рисковал вылететь со скоростью подгоревшего стихийного дракона.

3 лайка

– Аааааа!!! Безобразие!! БЕЗОБРАЗИЕ!! За что я плачу?! Нет вы мне скажите за что я плачу?! Пла́чу и плачу́!! Оно ЖРЁТ мой клатч!!
Гоблинша с силой вырвала сумочку из-под носа у спокойно шествующего мимо прототаракана.
Протокан шевельнул усами и развернулся в сторону обидчицы.
Гоблинше это крепко не понравилось - у неё была чуйка на всякого рода неприятности и дико свербило в носу.
– Ааааапчхи! - стоило ей закрыть глаза во время чихания, а затем открыть их, как прототаракан пропал из поля её зрения. – Кудааа?? Дыши, Златочка, дыши. Ну, где же ты!
Прототаракан обнаружился на столе в тарелке гоблинши. Меланхолично жующим её салат.
– Я же за него 500 золотых заплатила!!! Что ты делаешь, зараза усатая!! УАААА! - гоблинша перешла на ультразвук, бешено вращая глазами и вертя головой в поисках спасения.
И оно обнаружилось - мужик в шляпе и полном обмундировании - ну точно начальник местного ЧОП, не иначе.
Гоблинша рванула к нему. На руки.

– Что же вы стоите?? Не видите, что ли, лама в биде… ой, дама в беде!! Я ВИДЕЛА, как вы направили демона разобраться с нарушителями спокойствия в клубе! ЭТО БЕЗОБРАЗИЕ!! Немедленно наведите тут у себя ПОРЯДОК!!
Гоблинша вцепилась в мужика в шляпе руками и ногами. Высоко, как могла. Примерно на уровне пояса.
И в это время в зал вползли они -

– Пресвятой Галливикс, что ж это делается?! - и гоблинша уткнулась в начальника ЧОПа, спрятав лицо там, куда достала. Камеры щёлкнули, но дама лишь покачала головой, пискнув: - Да закончите вы уже это когда-нибудь, терпеть же невозможно, страх-то какой!!

4 лайка

– Они не кусаются. – продолжал отмазывать своё нечаянное творение Оридорму, но добавил шёпотом. – За исключением случаев, когда им в морду тычут табуретками. Инстинкт, что поделать. Я не знаю, как поведёт себя табуретка, если ей в морду тыкать табуреткой, но тоже вряд ли спокойно.

Прототараканы вели себя… как тараканы обычные, только что не разбегались от света, воплей и даже тапочек. Они ползали, шевелил усами и лакали разлитую выпивку с видимым удовольствием. От робких пинков копытного персонала их защищала мощная броня. Появление эволюционировавших «жучков» и вовсе заставило Оридорму тихонько засвистеть… Восхищённо.

– Ух ты. А это что такое? Это не «прото», это что-то далеко-далеко «футуро». На нашу магическую технику не сильно похоже, у нас-то часики, трансляторы, ключи, консоли, примусы, механизмы разные. Неподвижные в основном. А эти ползают и щёлкают!

Пакостная ящерица изо всех сил делала вид, что вообще ни при чём, ничего не знает, ничего страшного не видит и вообще – он белее и пушистее вовремя удравшего кролика.

Но когда полудохлая кукушка из часов внезапно дёрнулась и заговорила голосом недовольного Аспекта Времени: «Кхе-кхе-кхе… Ку-ку, смертные! Передаю сигналы точного времени!» и принялась перечислять названия населённых пунктов, которых здесь нет, не было и быть не может, бедный Оридорму готов был под стол нырнуть. Если бы рост ему позволял такие манёвры.

– Лос-Мурлоктаун… Тринадцать часов. Нарния… пятнадцать часов… Шир… время пить десятый чай… Мензоберранзон… паучьи шестнадцать.

– Только не Петропавловскамчатский! Только не это! – прошептал явно что-то знавший о подобном отсчёте Оридорму.

4 лайка

Ползающие во все стороны камеры Лигнита не беспокоили, а вот тараканы, пугающие персонал и гостей кабаре - ещё как.
Вспомнив свои лучшие роли в бытность гастролей в “Песне Орофеи”, бард, как заправский рыцарь, взял в левую руку серебряный поднос на манер щита, перехватил двузубую вилку поудобнее и рванул на кухню, убедившись, что Чейзи ничего не угрожает.
На кухне было ОНО - ведро со льдом, - идеальный шлем, когда ничего другого под рукой нет.
В лучших традициях своих театральных постановок, Лигнит высыпал лёд в раковину и натянул ведро на макушку, пошуршал в кладовой и обнаружил ЕГО - ДИХЛОФОС.
Сунув вилку за пояс, бард вооружился заветным баллончиком, и, не выпуская щита, помчался обратно - причинять добро и наносить пользу прекрасным дамам и не только.
Прототараканы расползлись по залу, загнав львиную долю суккуб на столы, у входа образовалась пробка из желающих сбежать. Представление на сцене невозмутимо продолжалось, музыка играла и терпению музыкантов можно было только позавидовать.
– Ну всё, держитесь, гады ползучие, - Лигнит повёл плечами, хищно улыбнулся, и с криком “ААААА!!1” ринулся на тараканов, брызгая в усатые озадаченные мордахи дихлофосом.

2 лайка

Тараканы, получив в морды знакомое пугающее и смертоносное вещество, которое давненько впечаталось в их эволюцию, замерли, готовясь к худшему. Однако размеры и вес сделали своё дело – дихлофос заставил головы кружиться, в сознании насекомых повис приятный туман. Хотелось странного! Например, потанцевать.

Да, уловить красоту мелодий тараканы не могли, но ритм ощущали, как раньше ощущали в темноте шаги хозяев кухни за секунду до внесения в помещение горящей лампы и всеобщей паники. На шатких ножках они толпились вокруг музыкантов и пытались танцевать что-то буйное и счастливое, потрясая метровыми усами. Если бы они могли говорить, то в сторону оркестрика обязательно летели бы выкрики-просьбы – сбацать, например, сурамарскую легендарную песню про кувшин манавина на столе. Или вообще вечную, которую ещё Титаны пели хором: про «снова третье сентября». К счастью, речи заторчавшие прототараканы были лишены напрочь. Однако тварюшки поняли, кто тут бесплатно раздаёт щастье. И все новоприбывшие (и некоторые жаждущие добавки) устремлялись к фигуре с ведром на голове – как к маяку радости. Дай, дай, дай! Мне! Нет, мне!

Отдельные перебравшие веселящего яда насекомые уже валялись лапками вверх, но не дохлые, а вполне довольные – усы дёргались, лапки приветливо махали всем-всем-всем.

3 лайка

– Да в чём дело…? - Лигнит размахивал баллончиком, образуя вокруг себя ядовитую вонючую завесу. - Что ж они не дохнут-то, а? Может, дихлофос уже не тот, с АлиЭкспресс…?
[А как это проверить? …ну конечно…]
Недоумённо потряся баллончик и смахнув с ноги особо рьяного усатого просителя “дозы”, бард направил струю в своё лицо и нажал кнопку.
– Да ёп…рст! - взвыл Лигнит и метнулся к умывальнику - глаза жгло неимоверно.
Накумаренные прототараканы вереницей двинулись следом за своим “дилером”, образовав своеобразную “змейку” танцующих.
Музыканты сориентировались словно по щелчку пальца, мелодия сменилась, гости потихоньку успокаивались [может быть, тоже надышавшись проверенного антинасекомового средства] и возвращались на свои места. Лигнит, промыв лицо, вернулся обратно, забыв своё ведро где-то в кухне.
Вереница прототараканов неутомимо тянулась за ним, бард продолжал вяло отстреливаться заканчивающимся дихлофосом, ритмично двигаясь меж столов и опрокинутых стульев.
Несколько суккуб посмелее пристроились в хвост змейки за усатыми укурышами. Программа кабаре вышла на новый уровень.

3 лайка

– Ничего себе. – удивлялся Оридорму. – Они быстро учатся. Очень социальные создания, надо же. Пляшут. Употребляют вещества. Ноль-Ноль-Три, как думаешь, они уже готовы к вступлению в этот… Альянс? Младшими союзниками хотя бы.

Из самых огненных недр кухни раздался недовольный рокот. Прыжки и вопли выбивались из привычного шума заведения. Посмотреть, что происходит, поднялась мастерица огненного мяса с угольками, чёрнейшего кофе без никакого молока, пирогов с извёсткой и каменной крошкой – дворфийка Чёрного-Чёрного Железа, у которой даже шеф-поварской наряд был чорным и кожаным, а лицо скрывала помутневшая от жара и летящих искр защитная маска. В руках у колоритного шеф-повара была совершенно безобидная штука – метёлка для украшения выпечки.

Когда глубинная повариха появилась на пороге, упоротых тараканов охватило смятение – именно метёлка внушала им необъяснимый ужас. Всю жизнь они боялись веников, это изменением размера и парами веселящего дихлофоса не вытравить. Веник! Спасайся, кто может!

Тараканы, находящиеся в сознании, заметались всей толпой, желая, похоже, забраться на стенки и потолок. Но на этот раз сила притяжения работала против тараканов – их вес и внушительность мешали бегу по стенам. Тараканы таранили стенки головами, а самые смышлёные пытались выстроиться посреди комнаты бронированной башней, чтоб достичь потолка.

3 лайка

Лигнит и тараканы:

3 лайка
Сводка

Работой завалена эти два дня. Реально от рассвета до заката. Завтра отпишусь. Прошу прощения за отсутсвие в разгар событий.

4 лайка

Бойкая и скорая до наживы представительница картеля Хитрой Шестерёнки (а как бы ещё она могла попасть в вип-заведение Штормграда, спрашивается?), гоблинша спустилась на пол с сохраняющего невозмутимость начальника ЧОПа и устремила пристальный взгляд на действо в зале.
Сначала ей показалось, что тараканами управляет парень с красными глазами [ветром, что ли, надуло?], но теперь бизнесвумен ясно видела, что верховодит всем мадам с кулинарным веничком. А может, они работают в паре и это всё - часть одного представления?
Не успевшие сбежать гости рассаживались по своим местам, хозяйка зала спешно отдавала приказания персоналу, утирая слезы от дихлофоса шелковым платочком. Помещение начали проветривать - возможно, при помощи магии, так как Злата не видела, чтобы кто-то открывал окна. В зале заметно посвежело.
Суккубы суетились, обходя словивших отходняк и панику прототараканов, подметали осколки, спешно меняли облитые вином скатерти, приносили гостям комплимент от повара за доставленные неудобства, демоны поднимали стулья, расставляли столы.
Гафер, он же художник по свету, выцепил мягким жёлтым прожектором тараканову башню, музыканты дали подходящий к случаю марш.
А в глазах Златы летали золотые кругляшки, и мозг лихорадочно пытался вычислить, сколько она может заработать на подобных шоу и кому дать на лапу, чтобы не возникло проблем с санэпидем службами.

3 лайка
Сводка

Ничего страшного, всё в порядке, оно как-то спонтанно завертелось, обычно тут темп чуть ниже в последнее время :sweat_smile:

Ахаха :rofl::rofl::rofl:

Лайков: 1
Сводка

Шоу “Тараканище” :smile: а если их ещё и позолотить!
Тоже пропаду, на обеих работах в понедельник разверзается адЪ, надо тупо пережить.

2 лайка

Где-то на Драконьих островах.
Она стояла у окна - огромного, уходящего под самый потолок, высокий и теряющийся где-то вверху - настолько вверху, что голова начинала кружиться, если пытаться начать его разглядывать.
Он должен был скоро прийти, она знала, чувствовала. Холод пробирал её до костей. Её - чьей стихией всегда были льды и метели…! Какая проза.
Чёрный мрамор на полу и стенах, с едва заметными светлыми прожилками, видными только при особом угле зрения и освещении… так похож в сумерках на драконово стекло, но, конечно, не оно.
Слишком расточительно, неразумно. Недальновидно. Да и ходить неудобно, что уж тут говорить. По мрамору, впрочем, тоже.
Где-то сейчас Увалень, ищет след. А может, гоняет с ледяными элементалями в бобслей. Она бы гоняла, будь всё иначе. Но иначе уже не будет.
Она отвернулась от узкого окна к зеркалу, мрачной гладью раскинувшемуся почти во всю стену. Зачем ему понадобилось такое…? Жуткое, наводящее оторопь и вселяющее удручение.
Ах да. Чтобы она могла видеть, насколько ничтожна и мала в сравнении с ним. Насколько жалка.
Её сбило ледяным осколком, едва она повернулась. Краем глаза заметила своё же выражение лица - скривившееся, чуть удивлённое, недовольное своей медлительностью и тем, что её снова застали врасплох. Опять. В который уже раз.
Она была хороша. Знала это, чувствовала нутром, но всякий раз её сбивали с ног. А значит, она была хороша недостаточно.
Он не говорил. Ни проронил ни слова, не издал ни звука. Колючий ветер бросил в залу горсть снега, завьюжило.
Она поднялась на ноги, оправила одежду. Глаза предательски возвращались к зеркалу.
В зеркале отражался лишь капюшон. И темнота под ним.
Новый удар подбросил её вверх, словно клыккарскую куклу. Он держал её так несколько секунд, прежде чем шваркнуть о мрамор. Что-то треснуло. Вероятно, скуловая кость справа.
Светлые прожилки мрамора заплясали в глазах.
Больно. Почему каждый раз это всегда больно, ведь, казалось бы, она должна была к этому давно привыкнуть, но нет. Излеченное тело всякий раз болело как в первый. Может быть, такова была Его природа. И он прекрасно это знал. Разве иначе был бы смысл в подобном наказании?
Порезы, переломы, ушибы, рваные и колотые раны. Вначале Она не терпела. Ставила блок, телепортировалась по зале, огрызалась, давая сдачи. Иногда - успешно. Чаще - безрезультатно. Она была лучшей в своей сфере. А Он - идеальным. Потом Она уходила. Уходила, чтобы никогда не вернуться. И всегда возвращалась.
Он никогда не звал её назад, не бросал вдогонку пафосного “ты ещё вернёшься” или “от себя не уйти, такова твоя суть”. нет. Ничего этого никогда не было. И это было по-настоящему страшно.
Он был Творцом, Создателем, Разрушителем, Созидателем и Судьёй. Карателем и Спасителем.
Фактически, Он был всем.
Ей было интересно. Когда Она не допускала ошибок - Он позволял ей творить вместе с Ним.
Чудные эксперименты, потрясающие изыскания, ошеломляющие результаты.
Наука, пусть и извращённая великим, но покалеченным многовековым умом, влекла Её. И потому Она возвращалась назад.
Рука хрустнула, согнувшись между локтем и кистью. Закрытый перелом. Не больно, но этот звук ломающихся костей и потом - ощущение того, как они трутся друг о друга изломанными краями - вот это было неприятно.
Её вырвало на безупречный мраморны пол. Магические летающие под потолком лампы колыхнулись, бледный синеватый свет моргнул.
На сегодня всё было кончено. Ей предстояло найти пропавший Образец.
Она взглянула в зеркало - сидящая на полу и баюкающая руку у груди, со съехавшим набекрень капюшоном. Жалкая, как и всегда. Поднялась, с достоинством поправила робу. Он уходил, и Она вновь бросила в зеркало взгляд в надежде увидеть его лицо хоть мельком. Высокая статная фигура, горделивая и величественная при всём том ужасе, что творился тут минуту назад. В движениях ни тени раскаяния или сомнения. В зеркале отразился льдистый отсвет глаз. Такой же, как у Неё. Порыв ветра из окна чуть не сбил её с ног.
Время уходило, пора было действовать.

4 лайка

Дело пахло дихлофосом. Чорная стальная повариха, уперев одну руку в бок и размахивая метёлочкой в такт выраженьям, изо всех сил чихвостила тараканов крепким подгорным словом.

– Чтоб у меня на кухне да такая мерзопакость, шлак вам в усы? Вы откель понавылазили, порождения грязи, табуретки хитиновые, ус вырос, ума не вынес! Потому что весь ум – он в бороде, а не вот это всё!

– Тёть, эт тебе не кухня… – осмелился невежливо пискнуть какой-то мелкий бесёнок и тут же был буквально сметён в Круговерть взмахом метёлки.

– Мне везде кузня! Тойсть кухня. – твёрдо ответила повариха. – Намусорили! Тварей понапустили! А ежели он мне в кофий свалится, кто этот кофий пить-то будет? Целый, прости Рагнарос, чан! А ну, паразиты хитровывернутые, пшли отсюда воооооон туда, куда солнце не светит!!!

И повариха изящными взмахами метёлки попыталась избавиться от паразитов. Тараканы, у которых в миг опасности крылья, кажется, повырастали везде, столь же изящно уворачивались от ударов, башня художественно шаталась, перестраивалась в воздухе, буквально переобувалась, но не падала (ещё бы! Упадёшь – будешь ближе к ужасу!). Выглядело это затейливо и необычно. А выкрики на подгорном наречии вполне бы сошли за команды. Впрочем, так оно и было. Но лучше значения этих команд и пожеланий чувствительным и утончённым душам не понимать и не знать.

Тараканы чувствительностью не отличались, однако выполнять невыполнимое не желали. Смышлёная башня понимала одно – прежняя жизнь под плинтусом закончена. Чтобы найти плинтус, подходящий под их нынешний размерчик, придётся поползать по миру. К ограм, например, неплохо бы вписаться, только они всеядные. Да-да, без исключений всеядные – закусят тобой чашку пива и не поморщатся. Придётся вертеться! Привыкать к свету, к шуму и топоту. И обворовывать человечков иначе, чем прежде. Изощрённее, хитрее.

Кто-то из зрителей осмелился кинуть особо приглянувшемуся акробату-таракану кусок тортика. Таракан поймал его и тут же сожрал. В головах у насекомых начал вырисовываться новейший план выживания! Хочешь жить – понравься! Потом купим себе ПЛИНТУС до неба и заживём!
На башке самого верхнего таракана башни трогательно красовалась картонная корона, упавшая откуда-то с осыпавшихся декораций.

– Ты, что ли, Царь Горы?! – возмущённо орала дворфийка. – Нет, посмотрите на них! Нет на вас чугунной пятки Мойры-государыни!

Тараканы испуганно кивали усами – нет и не надо! Башня чуть ли не штопором взвивалась к потолку. Хитин сверкал, брызги белого крема с извёсткой летели с метёлки во все стороны, даруя тараканам модный леопардовый окрас. Шоу вопреки всему продолжалось!

Часть тараканов поглупее и потрусливее умудрилась выползти на волю, в пампасы Штормградских парков. Там они развлекались томными вечерами, прикидываясь скамейками и дожидаясь наивных парочек, которые на них усаживались. Тогда «скамейка» с хитиновым скрипом вскакивала на лапы и удирала под визг и угрозы. Ели эти тараканы всё, что находили, и опрокидывали мусорные корзинки в виде львов и почему-то туралионов.

Дело пахло дихлофосом. Чорная стальная повариха, уперев одну руку в бок и размахивая метёлочкой в такт выраженьям, изо всех сил чихвостила тараканов крепким подгорным словом.

– Чтоб у меня на кухне да такая мерзопакость, шлак вам в усы? Вы откель понавылазили, порождения грязи, табуретки хитиновые, ус вырос, ума не вынес! Потому что весь ум – он в бороде, а не вот это всё!

– Тёть, эт тебе не кухня… – осмелился невежливо пискнуть какой-то мелкий бесёнок и тут же был буквально сметён в Круговерть взмахом метёлки.

– Мне везде кузня! Тойсть кухня. – твёрдо ответила повариха. – Намусорили! Тварей понапустили! А ежели он мне в кофий свалится, кто этот кофий пить-то будет? Целый, прости Рагнарос, чан! А ну, паразиты хитровывернутые, пшли отсюда воооооон туда, куда солнце не светит!!!

И повариха изящными взмахами метёлки попыталась избавиться от паразитов. Тараканы, у которых в миг опасности крылья, кажется, повырастали везде, столь же изящно уворачивались от ударов, башня художественно шаталась, перестраивалась в воздухе, буквально переобувалась, но не падала (ещё бы! Упадёшь – будешь ближе к ужасу!). Выглядело это затейливо и необычно. А выкрики на подгорном наречии вполне бы сошли за команды. Впрочем, так оно и было. Но лучше значения этих команд и пожеланий чувствительным и утончённым душам не понимать и не знать.

Тараканы чувствительностью не отличались, однако выполнять невыполнимое не желали. Смышлёная башня понимала одно – прежняя жизнь под плинтусом закончена. Чтобы найти плинтус, подходящий под их нынешний размерчик, придётся поползать по миру. К ограм, например, неплохо бы вписаться, только они всеядные. Да-да, без исключений всеядные – закусят тобой чашку пива и не поморщатся. Придётся вертеться! Привыкать к свету, к шуму и топоту. И обворовывать человечков иначе, чем прежде. Изощрённее, хитрее.

Кто-то из зрителей осмелился кинуть особо приглянувшемуся акробату-таракану кусок тортика. Таракан поймал его и тут же сожрал. В головах у насекомых начал вырисовываться новейший план выживания! Хочешь жить – понравься! Потом купим себе ПЛИНТУС до неба и заживём!
На башке самого верхнего таракана башни трогательно красовалась картонная корона, упавшая откуда-то с осыпавшихся декораций.

– Ты, что ли, Царь Горы?! – возмущённо орала дворфийка. – Нет, посмотрите на них! Нет на вас чугунной пятки Мойры-государыни!

Тараканы испуганно кивали усами – нет и не надо! Башня чуть ли не штопором взвивалась к потолку. Хитин сверкал, брызги белого крема с извёсткой летели с метёлки во все стороны, даруя тараканам модный леопардовый окрас. Шоу вопреки всему продолжалось!

Часть тараканов поглупее и потрусливее умудрилась выползти на волю, в пампасы Штормградских парков. Там они развлекались томными вечерами, прикидываясь скамейками и дожидаясь, пока какая-нибудь наивная парочка на них усядется. Тогда «скамейка» с хитиновым скрипом вскакивала на лапы и удирала под визг и угрозы. Ели эти тараканы всё, что находили, и опрокидывали мусорные корзинки в виде львов и почему-то туралионов.

Сводка

Форум посты жрот О__о Попробую на две части разбить, хоть он короткий. А то 15 минут повисит – и пропадает.

Дело пахло дихлофосом. Стальная повариха, уперев одну руку в бок и размахивая метёлочкой в такт выраженьям, изо всех сил чихвостила тараканов крепким подгорным словом.

– Чтоб у меня на кухне да такая мерзопакость, шлак вам в усы? Вы откель понавылазили, порождения грязи, табуретки хитиновые, ус вырос, ума не вынес! Потому что весь ум – он в бороде, а не вот это всё!

– Тёть, эт тебе не кухня… – осмелился невежливо пискнуть какой-то мелкий бесёнок и тут же был буквально сметён в Круговерть взмахом метёлки.

– Мне везде кузня! Тойсть кухня. – твёрдо ответила повариха. – Намусорили! Тварей понапустили! А ежели он мне в кофий свалится, кто этот кофий пить-то будет? Целый, прости Рагнарос, чан! А ну, паразиты хитровывернутые, пшли отсюда воооооон туда, куда солнце не светит!!!

И повариха изящными взмахами метёлки попыталась избавиться от паразитов. Тараканы, у которых в миг опасности крылья, кажется, повырастали везде, столь же изящно уворачивались от ударов, башня художественно шаталась, перестраивалась в воздухе, буквально переобувалась, но не падала (ещё бы! Упадёшь – будешь ближе к ужасу!). Выглядело это затейливо и необычно. А выкрики на подгорном наречии вполне бы сошли за команды. Впрочем, так оно и было. Но лучше значения этих команд и пожеланий чувствительным и утончённым душам не понимать и не знать.

Тараканы чувствительностью не отличались, однако выполнять невыполнимое не желали. Смышлёная башня понимала одно – прежняя жизнь под плинтусом закончена. Чтобы найти плинтус, подходящий под их нынешний размерчик, придётся поползать по миру. К ограм, например, неплохо бы вписаться, только они всеядные. Да-да, без исключений всеядные – закусят тобой чашку пива и не поморщатся. Придётся вертеться! Привыкать к свету, к шуму и топоту. И обворовывать человечков иначе, чем прежде. Изощрённее, хитрее.

4 лайка

Кто-то из зрителей осмелился кинуть особо приглянувшемуся акробату-таракану кусок тортика. Таракан поймал его и тут же сожрал. В головах у насекомых начал вырисовываться новейший план выживания! Хочешь жить – понравься! Потом купим себе ПЛИНТУС до неба и заживём!
На башке самого верхнего таракана башни трогательно красовалась картонная корона, упавшая откуда-то с осыпавшихся декораций.

– Ты, что ли, Царь Горы?! – возмущённо орала дворфийка. – Нет, посмотрите на них! Нет на вас чугунной пятки Мойры-государыни!

Тараканы испуганно кивали усами – нет и не надо! Башня чуть ли не штопором взвивалась к потолку. Хитин сверкал, брызги белого крема с извёсткой летели с метёлки во все стороны, даруя тараканам модный леопардовый окрас. Шоу вопреки всему продолжалось!

Часть тараканов поглупее и потрусливее умудрилась выползти на волю, в пампасы Штормградских парков. Там они развлекались томными вечерами, прикидываясь скамейками и дожидаясь, пока наивные парочки на них не усядутся. Тогда «скамейка» с хитиновым скрипом вскакивала на лапы и удирала под визг и угрозы. Ели эти тараканы всё, что находили, и опрокидывали мусорные корзинки в виде львов и почему-то туралионов.

4 лайка