Сводка
простите, не сдержалась
простите, не сдержалась
Принц начал размахивать мечем, суккуба начала вилять хвостом, и прилегающими к нему частями тела, имитируя напряженный бой. В конце концов, оружие вонзилось ужасному врагу прямиком в подмышку, и суккуба, издав стон, от которого покраснели все присутствующие мужчины, осела на руки Артаса. Пьер медленно посмотрел в её глаза, и, проведя рукою по щеке, в сердцах выкрикнул.
-Как мог я быть так слеп, что не увидел
Сияние чистой, неприкрытой красоты!
Пусть раньше я вас, сударь, ненавидел
Но в этот миг огонь любви меня сразил!
Занавес вновь задвинулся, и Ле-Бьер, исполненным печали голосом вещал.
-С событий тех, бедняга обезумел -
Продолжил дело своего врага!
Сразил друзей без всяких там раздумий,
А следом, даже, своего отца.
Но страсть, что зародилась в сердце,
Всегда звала его обратно, в те края,
Где белый снег топтали принца берцы,
Где перед демоном он так не устоял!
Грейч, что сидела в первом ряду, бурно зааплодировала, смахивая слезу. -Боже! Как романтично!
На этом моменте даже Лигнит пустил скупую мужскую слезу.
– Малганиса… всхлип-всхлип жалко…
Эльфы меж тем вытащили на сцену несколько деревянных бочек, собрав из них пирамиду и водрузив на вершину металлический сваренный из строительной арматуры стул. Затем набросали на сцену ваты, имитирующей снег, и Лигнит призвал Демона Бездны за кулисы, чтобы тот дул в сторону Принца - потому что такие локоны просто обязаны развеваться на северном ветру!
Занавес поднимается. У подножия Ледяного Трона стоит Иллидан Ярость Бури. В роли Иллидана - безвременно почивший совсем недавно Малганис, то есть Селнери. На плечах и спине её кто-то играл в крестики-нолики зелёнкой, и теперь тело могучего эльфа покрывают яркие татуировки.
Иллидан всё так же неровно дышит к Принцу, бросая откровенные взгляды в его сторону. Стихи Пьера тронули нежное суккубье сердечко, и потому Иллидан смотрит на Принца влюблёнными глазами, и произносит страстным томным голосом:
– Готов поспорить, что кишка тонка
На спор лизнуть замерзшее железо!
Ты королем зовешься свысока -
Ну, а ведешь себя ты как принцесса!
Взгляни на трон, прелестная милашка,
Нет места слабакам на троне том,
Тебе же не хватает лишь кудряшек
И я б тебя женой забрал в свой дом.
Хаа-тьфу - изобразил истинно мужицкий жест Иллидан, но принял при этом весьма немужицкую позу, чтобы все выпуклости были видны обожаемому Принцу.
Демон Бездны невозмутимо усиленно дует в сторону Принца.
Пьер окинул взглядом сооружение, и нервно сглотнул, пробормотав под нос. Только бы “трон” не развалился, только бы не развалился! Он даже попятился назад на несколько шагов, в надежде успеть скрыться за кулисами, но зрители решили, что принц ошарашен дерзкими словами демона, и начали всячески подбадривать актера. Ле-Бьер сделал размашистый жест рукой, попутно вытирая проступивший на лбу пот, и воскликнул.
-Как смел ты усомниться в моей власти, демон
Среди всех тех, что мне служить клялись!
Лизнуть железо – это точно не проблема…
Мысленно воззвав ко всем мыслимым силам, Артас резким шагом двинулся к трону. Каждый шаг отзывался в ушах ужасающим скрипом, а бочки так и норовили выскользнуть из под ног незадачливого принца. Наконец, оказавшись наверху, он прикоснулся языком к ножке стула… И понял почему Лигнит предоставил эту роль ему.
Язык прилип к предусмотрительно намазанной клеем поверхности, и Пьер, безумно выпучив глаза, пытался хоть как-то оторваться от проклятого стула. Он размахивал руками и рычал, но для публики это выглядело как демонстрация настоящей силы!
– Ну да, теперь зовись же – Король Лизь!
Ехидно заканчивает Иллидан и с видом полного доминирования поднимается на своих могучих крыльях к Принцу. В руках его тёмно-синее пластиковое ведро с грязно-серой насадкой от второй швабры внутри… пардон. В руках его - Шлем Короля Лизя.
Цокнув язычком, Иллидан незаметно капает особое масло на язык Принца – через пару минут отлипнет, проверено! Но Принцу знать об этом не обязательно. Он теперь скорее рассержен, чем испуган, и готов открутить Иллидану хвост, если поймает. Но это час триумфа для Иллидана, и тот всё так же парит над предметом своего вожделения, наслаждаясь видом Принца у своих длинных ножек и вне досягаемости его рук.
Иллидан горделиво водружает шлем на голову трепыхающегося разгневанного Принца. Насадка от швабры скрывает светлый парик, а на месте глаз на шлеме мигают – почему-то разными цветами, зеленым и красным, - две гоблинские лампочки.
– Всегда, всегда должен быть Король Лизь…!
Ведра на голову Пьер уж точно не ожидал, и издал приглушенное рычание, в сердцах ударив кулаком по бочке, от чего вся конструкция начала опасно раскачивать, а лампочки в шлеме, словно подстраиваясь под состояние владельца, замигали куда активнее. В то же время, его добрый друг, начал подбрасывать конфетти, заменявшее снег, а демон бездны продолжал дуть, припорошив беднягу принца.
-И локоны блондина поседели
И вид ужасен стал, что говорить?!
А трон тот замели метели,
Легенду древнюю грозясь похоронить.
Занавес медленно начал задвигаться, и, когда трон скрылся из виду, Пьер издал громогласный рев, отрывая язык от трона. О средстве эльфа крови никто не предупредил, и оно так и не успело подействовать. Немного приосанившись, и закутавшись в черную простыню, актер вышел к публике.
-И время шло, заметно потеплело.
Отмерз язык бедняги короля,
Хоть сердце у него оледенело
Обиду на весь мир храня.
Конец и так шикарен, тут добавить…
Артас быстро достал шпаргалку, и едва сдержался, чтоб не хлопнуть себя по лбу - он умудрился заучить заметки на полях, что они с Лигнитом оставляли, редактируя пьесу. Пришлось выкручиваться.
-Конец, хоть и шикарен,
Но ждет вас продолжение!
Исход, что легендарен,
Ждет в новом представлении!
Пьер, изящно поклонился, и подал жест Лигниту - пора вновь появиться на сцене, и купаться в овациях восторженной публики. Актер едва сдерживался от того, чтобы воскликнуть “Сегодня все за счет заведения”, ведь обычно, после этой фразы их тут же вышвыривали из города.
Лигнит вышел на сцену, становясь так, чтобы суккуба оказалась между им и Пьером.
Публика неистовствовала - и это не было преувеличением.
Свет включился, аплодисменты эхом отражались от стен, на сцену летели монеты, цветы, а какая-то особо впечатлительная дама даже кинула весьма пикантный предмет своего гардероба под ноги актёрам со словами “Да здравствует Король Лизь!”
Маленькая труппа кланялась, с восторгом принимая овации и наслаждаясь громом аплодисментов.
Довольные, с широкими искренними улыбками на лицах, актёры купались в тёплом приёме уютной таверны, а Селнери незаметно взяла Пьера за руку.
Лигнит произнёс, сделав широкий жест рукой и сверкая белозубой улыбкой:
– На этой сцене мы для вас сыграли,
Вы - зритель, столь изысканный для нас,
Мы рады, что для вас мы выступали,
И счастливы, что оценили нас.
Вы - публика, что послана Судьбою,
Мы рады будем вновь вас удивить,
И покорить сердца своей игрою,
“Орфеи песнь” вас сможет поразить…!
Смыв с лица следы немытой швабры, Пьер облегченно вздохнул. Купаться в овациях, конечно, было приятно, но после выступления на артиста всегда накатывала волна усталости и опустошенности. Эльф посмотрел в зеркало, и увидев позади улыбающегося Лигнита, подмигнул то ли себе, то ли ему, то ли всей труппе сразу.
-Давненько такого не было, верно? По крайней мере, нас еще не выставили за дверь, а значит это успех! Ле-Бьер весело рассмеялся и похлопал друга по плечу. Может мне стоит перекрасить волосы и сделать завивку?! Актер несколько раз крутанулся перед зеркалом, и примерил парик.
– Ахахахаха! - Лигнит чуть не поперхнулся и аккуратно вставил розу другу за ухо, чмокнул в щёку Селнери, позволив ей коснуться губами щеки Пьера и отзывая прочь - демонессе тоже нужен был отдых. Да и зеленку отмыть не мешало бы. - Ты неподражаем!
Лигнит почтительно кивнул хозяйке таверны и прошёл за один из свободных столиков, поманив Пьера за собой.
В этот вечер они точно отбили плату за постой на несколько дней вперед, а потому Лигнит позволил себе заказать бутылку сурамарского красного пятилетней давности - отличное вино. А может, сейчас он просто был опьянён их успехом?
– За твой гений, Пьер. Наконец по достоинству признанный и оцененный! - поднимая бокал, проговорил Лигнит. Глаза его горели азартом, и сам он был окрылён выступлением не меньше одухотворённой Селнери.
-Наш гений, Лигнит, наш! Ле-Бьер радостно чокнулся с другом И это мы неподражаемы. Рассмеялся Пьер, и приблизил бокал к трясущемуся после пьесы, чье название говорило само за себя, рту.
-Еще пара таких выступлений, и мы сможем обзавестись достойным реквизитом! Артист обнял друга за плечо, а в его ладони появилась мелкая монетка, что проскользила меж костяшек пальцев, и вновь исчезла в потайном кармане рукава, после чего Пьер провел рукой, стараясь охватить весь зал. А там и истинная слава! Просто представь, огромный дирижабль, полный всякими штуками для выступлений, вместо старой клячи да телеги! Мечтательно произнес он.
-Ну и, конечно же, не стоит забывать о той, без кого нас бы здесь не было! Ле-Бьер остановил свой взгляд на хозяйке таверны, и отсалютовал бокалом. За вас, леди Грейч!
Эльфийка почтительно кивнула сначала Лигниту, потом Лебьеру. Улыбка не сходила с ее лица, давно она не видела таких довольных посетителей. Она решила, что это дело надо отметить немалым, как самым лучшим сурамарским вином самой долгой выдержки. Заначка в красивой бутылке тут же отправилась на столик к эльфам вместе с закуской и фруктами. -А вы талантливые ребята! Еще так никто изящно не использовал мой уборочный инвентарь! Я в вас верила!
-А это, чтобы закрепить успех. Грейч разлила вино по бокалам, насыщенный, сладкий аромат которого тут же разлетелся по таверне. -То самое вино, с тех самых виноградников!
Лигнит закашлялся, чудом не расплескав вино, благо Пьер со всего маху зарядил ему по спине.
– Ух, полегчало, - незаметно утирая проступившие в уголках глаз слёзы, проговорил эльф бездны, почти мгновенно восстановив дыхание и принимая прежний невозмутимый вид. - Нам очень жаль, миледи, что пришлось использовать некоторые… ммм… из ваших вещей… но это была жертва во имя искусства! Простите, наш тяжеловоз был голоден с дороги, а так как он по старости стал подслеповат, то бедняга несколько пожевал наш реквизит. Такие времена! Не часто встретишь столь благодарную публику. И всё благодаря вам, мисс… Грейч, верно?
Лигнит несколько секунд любовался ночнорожденной эльфийкой, затем пригубив принесённое по её заказу вино.
– Изгибы тела так приятны,
Шаги как ветерок легки,
И платье строгое опрятно,
В глазах сверкают огоньки.
И тонкий стан волнует разум,
Движений плавность так манит,
И я почти сражён экстазом,
Вы для мужчин словно магнит.
Глаза сияют лунным светом,
И кожи дивный цвет пленяет,
Готов сложить я песнь об этом,
Пусть Небо Вас оберегает!
Лигнит поднял свой бокал.
– За Вас, Грейч. И за провиденье!
-О! Я не против его участия в ваших неповторимых пьесах. Чего только не сделаешь ради искусства! У меня даже есть в кладовке некоторый инструмент…оставленный после путешествующих музыкантов, можете там выбрать что-нибудь стоящее…
Эльфийка подставила кулачок под щечку и, залюбовавшись эльфом, совсем забыла про присутствующих. -Вы такой…страстный поэт…
-Спасибо вам за вечер, леди Грейч. Пьер посмотрел на друга, после - на хозяйку заведения, и с трудом подавил тяжелый вздох. С таким страстью его скромный талант поэта конкурировать явно не мог, и это было видно по глазам что друг в друге утопали, под музыку двух бьющихся сердец, звучащих в унисон. Ле-Бьер залпом осушил бокал, и поклонился Грейч, после чего хлопнул Лигнита по плечу. Позвольте вас оставить. Актер театрально схватился за грудь Ведь что-то дурно мне, что аж не продохнуть, и нужно воздуха свежайшего вдохнуть. Насвистывая себе под уже привычное “ту-ду-ду-ду”, Пьер вышел на улочку, и сделал глубокий вдох, наслаждаясь чудесным, пусть и слегка прохладным, ночным воздухом.
На улице и вправду было прохладно. Эльфийка поежилась, до сих пор не решаясь зайти внутрь таверны. И выступление пропустила. Уже доносились восторженные возгласы и смех празднования. Она развернулась уже уходить, как вдруг заприметила эльфа крови, кажется, он один из актеров, судя по костюму. —Как хороши эти дивные сурамарские вечера. Не так ли?
-Более дивных я еще не видел! Пьер полной грудью вдохнул воздух. О, этот дивный аромат цветов, что разум так туманит, вдаль унося - к высотам наслаждений! Актер сорвал один из цветов и, вдохнув запах, протянул девушке. Вы здесь впервые, как и я? Ле-Бьер расчесал бородку, и щелкнул пальцами. Ох, ну где мои манеры? Пьер Ле-Бьер, к вашим услугам!
—Марлетта.
Она вдохнула сладкий аромат цветка и прикрепила его за свое ухо. — Да, я тут впервые, наш цирк был здесь проездом. А вы здесь выступали? Я так хотела попасть на представление, но не успела…Так досадно.
Лигнит проводил друга долгим взглядом. Влюбчивый и в отношении женщин предельно серьёзный, Пьер всегда удивлял этим Лигнита. Как в нём сочетались бесконечный романтик, актёр и поэт, эльф бездны не совсем понимал. Он лишь пожал плечами и переключил всё внимание на эльфийку перед собой.
– Поверьте, Грейч, сейчас я скромен,
Не раскрываю своих карт,
Внутри меня пожар огромен,
И захватил меня азарт.
Ваш лик волнует меня очень,
Желанье сложно превозмочь мне,
Свой дар раскрыть могу я ночью,
И лишь почти в кромешной тьме…!
Лигнит раскрыл широкую ладонь рядом с ладонью эльфийки, и на руке его распустился словно сотканный из сотен рыжих крупиц огненный цветок, рассыпавшийся затем множеством взвившихся к потолку искорок.
– Я факир, Грейч. Умею рисовать огнём и укрощать его, - Лигнит подмигнул хозяйке таверны и, довольный произведённым эффектом, пригубил ещё вина.
Кажется, время пролетело, они не заметили, куда запропостился Лебьер. Услышав тихий разговор за дверью, она решила, что пора позвать его обратно. Грейч со всей силы открыла дверь, не заметив, что там ещё кто-то есть, кроме эльфа. -Ой, простите! Не заметила!
Удар пришелся на эльфийку.-Входите внутрь, нечего мёрзнуть на улице!