-
ФИО: Гобрий Кайд’Веларо (орочий: Губару)
-
Раса: Рен’Дорай
-
Внешность: Бледная кожа с синеватым оттенком, средний рост, в целом – типичный эльф бездны. Из особенностей: имеет множество шрамов, скрываемых под одеждой (от самоистязания), татуировок не имеет.
-
Хороктер: ближе к «Нейтрально добрый» по классификации D&D
-
Способности: смертельный удар, миротворец, управление гневом, тёмное лечение, превосходство, стремительность + стандартные расовые.
Профессии: Наложение чар, кулинария, портной.
Так же обладает неплохими навыками выживания в дикой природе (за исключением пустыни и подобных экстремальных климатических условий) в одиночку, освоил медитацию (для самоконтроля), умеет читать карты, изучает анатомию.
- Представитель ордена «Рыцарей Пустоты», на данный момент сопровождает экспедиционную группу в Пылевых топях, неподалёку от острова Терамор.
-
История:
Гобрий не застал Первую и Вторую войну, так как долгое время был учеником в Даларане. Прибыл он в волшебный город, будучи воином с отнюдь не выдающимися данными. Высший эльф старался превзойти себя, стремясь впоследствии стать частью новоиспечённого ордена Паладинов. Но увы, мечты о становлении Рыцарем Света развеял прямой отказ. Возвращаясь восвояси, подавленный и разочарованный в себе Гобрий решил преодолеть путь пешком. И как оказалось – это решение не было лишним. В пути эльф повстречал человека по имени Симантиус, диалог с которым не только скрасил путь, но и изменил его, что повлияло в корне и на судьбу воина. Поворотный момент символически свершился на распутье у Хилсбрада. Симантий был должен свернуть к Даларану, а Гобрий последовать далее напрямик. Странник, оказавшийся магом, почувствовал предрасположенность к чарам своего недавнего спутника и дал ему выбор (тот же, который когда-то ему был предоставлен самими Высшими эльфами), идти с ним в Даларан, или следовать намеченному маршруту. Воину не пришлось колебаться – попробовать себя в чём-то ещё куда лучше, чем возвращаться домой неудачником! – Так заурядный эльф воин стал со временем неплохим боевым магом. Родные неоднозначно оценили выбор Гобрия, ведь дед молодого эльфа стал зависим от тайной магии, а в итоге и вовсе лишился рассудка. Магия света таких тяжких последствий не предвещала! Однако это уже не имело значения.
В начале Третей войны, Гобрий с небольшой компанией незаметно покинул Даларан, опасаясь опасных слухов о распространяющейся чуме. С ним последовали все те, кто имел родственников на севере Лордерона и юге Кель’Таласа. Выбранный чародеями путь впервые столкнул их с нежитью. К счастью, отбиваться от смертоносных атак им пришлось не долго, так как нежить преследовалась Серебряной Дланью и была истреблена ими, пока та схлестнулась с «Бандой Даларана».
Добравшись до родных земель, боевой маг узнал, что его родня отправилась в Южнобережье и отплывает в далёкие земли. Гобрий отправился следом. Однако у пирса его ждала весть об отбытии корабля тремя днями ранее. За небольшую сумму, старый морской волк по имени Гантер набирал в свою шлюпку беженцев и искателей приключений, эльфу были предложены услуги старого моряка, на что тот согласился. Отдав практически все свои деньги, Гобрий отправился на чужбину, но шторм привёл шлюпку старого моряка к скалистым берегам Кул-Тираса. Потерпев крушение, экипаж шлюпки чудом уцелел, однако выжить на островах, казалось ещё более сложным испытанием. Беженцам худо-бедно организовали лагерь, но предоставить рабочие места и прокормить всех не вышло. Каждый выживал как мог. Охотники охотились, музыканты побирались, промыслом Гобрия же было наложение чар. Однако, это ремесло не пользовалось сильным спросом, что привело Высшего эльфа к освоению навыков портного, которыми с ним поделился полуэльф по кличке Гиацинт. Скромный доход едва позволял набрать нужную сумму для продолжения путешествия. Да и мало кто соглашался с этой гавани плыть в дикие земли Калимдора. Оценивая сложившиеся обстоятельства, боевой маг решил вернуться в Даларан, но уже в таверне Южнобережья он узнал, что возвращаться больше некуда…
Несколько недель Гобрий провёл в Южнобережье. Выжить в портовом поселении оказалось куда проще, ведь большая часть мужчин была отправлена на фронт – работы было предостаточно.
Относительно спокойная глава жизни привела к новому витку развития событий - новости о том, что принц Кель’Тас, наследник королевства эльфов, из последних сил пытается спасти остатки своего народа. Боевой маг примкнул к своим собратьям уже после их пленения в Даларане, что заставило его не афишировать свои связи с обращённым в руины городом магов. Чаще помалкивая и больше слушая, Гобрий проникся сочувствием к наследному принцу. Помимо выпавшей доли унаследовать трон на руинах, народа лишённого источника магии, Келю пришлось иметь дело с недоверием, а порой и презрением тех, кто воевал за Кель’Талас, пока его наследник «отсиживался» в Даларане. Принца хотелось как-то поддержать, но, Гобрий не был в рядах его приближенных. По сути, он был никем, что его ни капли не ущемляло, а напротив – давало определённую свободу действий.
К моменту, когда Кель встретил Иллидана, народ обрёл новую надежду и шанс утолить свою жажду магии иными способами. Тогда Гобрий убедился в том, что зло не в магии, а в слабости духа тех, кто рискнул принять её силу; будь то сила стихий, арканы, или скверны. Однако, этот вывод не стал причиной принять скверну. Разумеется, он испытывал жажду, но ему удавалось переносить её в медитациях, либо отвлекаясь на размышления и вышивание…
Пройдя тяготы долгих дней, проведённых в Запредельи, Гобрий наконец вернулся в Кель’Талас, который постепенно начал возрождаться из руин. Как и принц Кель, он винил себя в том, что был в дали от дома, когда тот пылал в огне войны. Чтобы хоть как-то смягчить угрызения совести, боевой маг посвятил себя восстановлению Родины, не чураясь никакой, даже самой грязной работы. Дни, проведённые в работе не оставили незаметным изменение его собратьев, эльфов Крови, которые всё больше оправдывали новое самоназвание, данное самим принцем. Но заострять на этом внимание Гобрий не хотел, ведь он был дома, а это - самое главное. Первое что действительно взволновало боевого мага, так это то, что бывший союз с Альянсом остался в прошлом. Пусть это и имело свои основания, но тем не менее, его родные, скорее всего растворились на берегах Калимдора, оставаясь частью Альянса под началом Джайны Праудмур.
Второй новостью, которую он не смог принять, было событие о прибытии принца с пленённым Наару. Дар принца был принят и привёл к основанию ордена Рыцарей Крови. Возможно это и был шанс стать тем, кем хотел он, кем хотели видеть его родные. Но предложенный путь вызывал у него ряд внутренних противоречий. Отчасти это было даже символично: эльф отказался от ордена Света, как когда-то тот (хоть и другой) отказался от него.
Син’Дорай спасались от голода магии, как могли. В итоге, свой путь обрёл и Гобрий. Однажды вечером, покидая остров Солнечного Скитальца эльф столкнулся с обществом последователей тёмной магии. Скрываясь, он внимательно слушал истории о невероятной силе Бездны, антиподе Света; сила, которая требовала максимальной концентрации и самообладания. Невольно в голове Гобрия промелькнула краткая биография деда Вессария, потерявшего рассудок от вожделенных порывов впитать в себя магию больше, чем тот мог осилить… Отвлёкшись, эльф не заметил, как был обнаружен. Но собравшиеся не прогнали его, напротив – пригласили к костру, дослушать древний завет таинственной и мрачной силы.
Без лишних предысторий Гобрий подводит нас к тому, что он стал использовать бездну, с таким же успехом, как и противостоять её влиянию. Ещё там, в Запредельи маг отвлекался от голода магии в медитациях, размышлениях и вышивании. Та биография, что я Вам поведал – вышита на плаще боевого мага, ставшего частью таинственного ордена Рыцарей Пустоты (Бездны).
А забыла я тут практику русского языка, мне показалось рп для этого идеально подходит, потому что очень важно грамотно писать. Совмещаю приятное с полезным 