А чем разбойница не угодила?) Ядами или ударом в спину?)
Лайков: 1
Я самая объективная в мире) Я не стесняюсь признать, что у меня много недостатков, и критиковать не только других, но и себя) И даже у моих мультов-эльфиек недостатков слишком много, так что я не смогу назвать их идеальными. А кто-то сможет обозвать таковым своего персонажа )
И какой же класс тебе нравится больше всего для эльфийки? У меня они есть все, и я легко докажу тебе, что дело не в классе )
Разбойеэницы это жительницы квартала душегубов, а Мэйдрон как стражник точит на них зуб. Не на всех разумеется, но на большинство)
Паладин разумеется 
и ты же мэйниш Дренейку, а не эльфийку) с единственной эльфийкой Таландой мы дошли до гавани Менетилов, дальше, что то пошло не так)
А вот эта няша как тебе?)
Та эльфийка Таланда как раз и была разбойница, чего ж ты хотел от неё? Благородства?))))
На свой субъективный взгляд (:
Обозвать идеальным нельзя, можно лишь назвать. Минутка занудства. Мэй на эту тему верно писал в своё время в каком-то из топиков.
А кто без них.
Красота в глазах смотрящего, Таланда. И идеальность кого бы то ни было - там же.
Чтобы быть идеальным в чьих-либо глазах - не нужно быть святым.
Вот с этого и надо было начинать (;
Лайков: 1
Так это же вообще дракон, под эльфийку косящая) а с разбойницами всегда так) поэтому и не доверяю.
Ой ли? Вот тут одна чика оскорбилась, когда я эльфийку в анекдоте назвала “Прозаик”. Как будто это что-то плохое.
А что вы таки имеете против драконов?)
Ну так Вы мадам не первый дракон в моей обширной практике (:
Да, в общем контексте это выглядело отвратительно. И здесь не прокатит невинное хлопанье глазками с тихим: “я вовсе не это имела в виду”.
Если хочешь сказать что-то в лицо - говори. Не хватает духу сказать прямо - не стоило и пытаться (:
Лайков: 1
И я таки не знаю, что там писал Мэй, но если уж пытаетесь спорить с великой мной, то:
-
идеальным можно обозвать. “Ты такой идеальный, что меня аж тошнит от тебя, отдавай мне половину имущества, и разойдёмся!”
-
Всегда найдётся кто-то, который обидится на что угодно, равно как и кто-то, кто на что угодно не обидится.
Чтобы сказать что-то в лицо, надо дождаться окончания карантина. Пока что я не контактирую ни с кем.
Вы спросите, зачем я отвечаю на явную демагогию? А вот так мне захотелось, бе-бе-бе.
Есть категория людей, с которыми спорить бесполезно в принципе, как и обижаться на них (:
полностью согласен.
Я имел в виду несколько иное, ну да ладно)
Не спросим (:
Лайков: 1
Занудству храбрых поём мы песню, как сказал Горький Пешкову )
Полагаю, что Максим сказал Алёше примерно то же самое (:
Разговоры переходят в область литературного познания… Одобряю 
А вы читали Достоевского?)
О да, детка! Особенно некоторые главы)
Да, но далеко не всё (:
И в сознательном возрасте не перечитывал, в отличие от Булгакова)
Выглядывая скамейку, он заметил впереди себя, шагах в двадцати, идущую женщину, но сначала не остановил на ней никакого внимания, как и на всех мелькавших до сих пор перед ним предметах. Ему уже много раз случалось проходить, например, домой и совершенно не помнить дороги, по которой он шел, и он уже привык так ходить. Но в идущей женщине было что-то такое странное и, с первого же взгляда, бросающееся в глаза, что мало-помалу внимание его начало к ней приковываться — сначала нехотя и как бы с досадой, а потом всё крепче и крепче. Ему вдруг захотелось понять, что именно в этой женщине такого странного? Во-первых, она, должно быть, девушка очень молоденькая, шла по такому зною простоволосая, без зонтика и без перчаток, как-то смешно размахивая руками. На ней было шелковое, из легкой материи («матерчатое») платьице, но тоже как-то очень чудно надетое, едва застегнутое и сзади у талии, в самом начале юбки, разорванное; целый клок отставал и висел болтаясь. Маленькая косыночка была накинута на обнаженную шею, но торчала как-то криво и боком. К довершению, девушка шла нетвердо, спотыкаясь и даже шатаясь во все стороны. Эта встреча возбудила, наконец, всё внимание Раскольникова. Он сошелся с девушкой у самой скамейки, но, дойдя до скамьи, она так и повалилась на нее, в угол, закинула на спинку скамейки голову и закрыла глаза, по-видимому от чрезвычайного утомления. Вглядевшись в нее, он тотчас же догадался, что она совсем была пьяна. Странно и дико было смотреть на такое явление. Он даже подумал, не ошибается ли он. Пред ним было чрезвычайно молоденькое личико, лет шестнадцати, даже, может быть, только пятнадцати, — маленькое, белокуренькое, хорошенькое, но всё разгоревшееся и как будто припухшее. Девушка, кажется, очень мало уж понимала; одну ногу заложила за другую, причем выставила ее гораздо больше, чем следовало, и, по всем признакам, очень плохо сознавала, что она на улице.
Лайков: 1